Техно-сцена – это своего рода мафия
Музыка

Перед техно фестивалем «We Love Techno» 29 февраля в магазине "АГАРТА" ул.Советская, 10 состоялась автограф-сессия ди-джеев Michael Burkat (Дюссельдорф),Jun Z (Шанхай) и Van Nosikov (Санкт-Петербург). Пользуясь случаем, мы взяли интервью у них.

Иван, недавно было официальное закрытие клуба Туннель, легендарного первого техно-клуба России. Расскажи о причине его закрытия, и что сейчас происходит с клубом?
VN: Он закрылся всего на неделю. Сделали какой-то косметический ремонт, поменяли звук и открылись под новым названием. И называется он сейчас «Underground Club». Как лондонское метро – логотип такой же.

И ты там по-прежнему играешь?
VN: Да. То есть всё то же самое, внутри осталось всё то же самое. Все те же резиденты, та же музыка, публика. Сменилось только название – внешняя оболочка этого клуба.

И изначальная причина была только ребрендинг?
VN: Да, ребрендинг, потому что власти достали своими облавами, судами, жалобами… Потому что синоним слова «тоннель» - это «наркопритон». А на самом деле, это не так. В «Тоннеле» намного меньше наркотиков, чем в других клубах. Просто раньше, может быть, так и было. Но сейчас картина выглядит совсем по-другому. Администрация клуба старается уйти от этого синонима, начать с чистого листа и назваться по-другому, то есть провести ребрендинг.

И чего тебе не хватает в клубе с начала резидентствования в нем?
VN: Мне всегда не хватает хорошего народа. Не всегда в клуб приходит достойная публика, которая приходит, чтобы послушать музыку. Хорошая публика приходит на мои вечеринки, которые я делаю. Я привожу иностранцев, делаю хороший букинг, делаю хорошую рекламу, и тогда приходит хорошая публика, которая приходит послушать именно гостей, музыку. Ей надо оторваться. А в обычные дни, которые организовывает сам клуб, там публика не очень хорошая. Ну, как не очень хорошая? Она несерьёзная. Они приходит посидеть, поваляться в чил-ауте, попить бухла в баре, потанцевать под хаус, но никак не под техно. А когда я делаю именно техно-мероприятия, люди знают, что на моих вечеринках будет хорошая атмосфера, им будет весело, нежели они придут на обычную пати под мой сет, который будет длиться всего 2 часа, а всё остальное время будет занимать драм-н-бейс. И чё мы будем тратить своё время и силы, когда мы можем сходить на достойное мероприятие и послушать техно 8 часов вместо двух. Так что в моём случае, мне недостаёт только народа.

Ты друг Нижегородских музыкантов «Cannon Project».
VN: Конечно, конечно. Хорошие ребята.

Расскажи, какие у них планы? И почему все-таки Snake ушел из коллектива, и чем он сейчас занимается?
VN: Ну, это их какие-то внутренние подвижки. У любой группы бывает так. Когда они двигают творчество, достигнув каких-то высот, они могут разойтись во мнении. Это бывает в любых группах. Ну, у ребят, может быть, какие-то мнения разошлись, кто-то, может быть, стал смотреть на жизнь по-другому. Один, видимо, решил заняться сольной карьерой, оставшиеся решили продолжать. Планы какие у них? Всё такие же – выпускать пластинки. Но я, конечно, не могу всего знать – я рассказываю, как человек со стороны. А так ребята хорошие. Очень хорошая, качественная музыка. Я всегда ставлю в пример эту группу всем, кто меня спрашивает: «Назови мне самый лучший техно-лайв-проект. Кто лучше всех пишет техно в России?» Я им говорю: «Cannon Project». Просто они молодцы, я знаю их лично очень хорошо. Это самый лучший фактор, когда человек пишет от души, только тогда получается самое настоящее, искреннее творчество. А когда человек садится за комп ради бабла, тогда получается только фальшь.

КаZантипщики спрашивают, почему не было вечеринки «Play techno» на Z-15?
VN: А я не смог. У меня все даты были забиты. У меня в последнее время вообще очень плотно по графику. И те даты, в которые надо было приехать, у меня уже были заняты, а в другие даты я уже не видел смысла приезжать – шляться по пляжу, слушать этот коммерческий хаус. Я действительно пропустил техно-вечеринку и сейчас жалею об этом. И обещаю, что в этом году постараюсь приехать и, мало того, замучу ещё пару техно-вечеринок на Казантипе, как я делал это в 2006 году (там у меня то ли пять, то ли шесть вечеринок было). Так что приеду. Я, когда понял, что не еду на Казантип, был на гастролях в Турции, в Мармарисе, и я не стал особо переживать, что я не посещу юг в этом году. Я там и хорошо отдохнул, и отыграл. Мы покатались на яхте – получился своего рода мини-Казантип. Меня многие спрашивали, почему я не поехал на Казантип. Это ведь уже традиция, я с 2000 года езжу туда и в этом году пропустил конкретно.

Слышали ли вы русских техно-музыкантов, таких, например, как DP-6, Cannon Project, scsi-9 ?
Burkat [указывает на Van Nosikov’а]: Вот его! [смеётся] А вообще нет, не особо.

А почему? Это проблема российской техно-сцены?
Burkat: Нет, я не думаю, что у неё есть проблемы.
DJ Jun Z: Я тоже никого не слышал.
VN: Техно не популярно в России.
Burkat: Не думаю, что это проблема исключительно России. Это общая проблема. Они говорят: «Мы единая техно-семья», но по факту это не так. На техно сцене все знаменитые техно-диджеи и продюсеры – это круг, в который невозможно попасть. Если ты знаешь кого-то из них, они тебя поддержат, если нет – ты не можешь попасть в их круг. У меня нет с этим проблем, но это легко увидеть на примере того, как техно-сцена продвигается. Например, немецкий фестиваль Mayday. Они едут в Польшу, в Россию, в Хорватию. Но владельцы марки диктуют организаторам в странах, кого они должны выбрать – этих, этих и этих. И никто со стороны не может туда попасть. Так что фактически Mayday в России не по-настоящему русский, у них всё спланировано. Техно-сцена – это своего рода мафия. Поэтому, в частности, в моей стране проникнуть на сцену очень сложно. Я даже не могу вспомнить, когда я последний раз играл в Германии. Никакого уважения – они хотят только больших звёзд – типа, Chris Liebling или Monika Kruse. В Германии проходит множество фестивалей, особенно летом, но на каждой вечеринке уже больше десяти лет играют одни и те же диджеи.

И что тогда делать начинающему музыканту?
Burkat: Делать свою музыку, создавать лучшие треки, полностью складывать себя в музыку, сконцентрироваться только на ней. Конечно, такое может случиться, что однажды кто-то неизвестный напишет очень хороший трек. Тогда, ВОЗМОЖНО, он сможет попасть в этот круг. Но нет никакого билета, который гарантирует вам шанс попасть на сцену. Нужны связи, поддержка.
Что касается меня, то я просто был в нужном месте в нужное время. Это случилось три раза. В 94 году, когда я был только клаббером, я регулярно делал покупки в музыкальном магазине в Дортмунде – после работы, в одно и то же время. Но однажды я потерял работу и пришёл в магазин не вечером, как это делал всегда, а утром. А так как за долгое время я успел познакомиться со всеми в магазине, они стали меня спрашивать: «Майкл, что такое? Почему ты тут утром?» - «Я потерял работу». А им как раз нужен был продавец в магазин. В другой раз туда зашёл человек, работающий в клубе, где как раз заболел диджей, и он пригласил меня вместо него. А ещё один раз владелец магазина, который регулярно делал закупки для магазина во Франкфурте, сказал, что больше не хочет туда ездить. И это стал делать я – каждый понедельник я ездил в крупный центр дистрибьюции, закупал записи. Там познакомился со многими полезными людьми, и однажды какой-то парень спросил меня: «Эй, Майкл, ты слышал про “Fine Audio Recordings” Криса Либлинга? Им нужен новый работник». Я, конечно, был в шоке и сказал ему: «Я же никто, я закупаю записи для музыкального магазина. Почему для этой работы им нужен кто-то неизвестный?» Но я пришёл в компанию - открылась дверь - «Майкл, идём со мной» - офис большого босса, который говорит мне «Майкл, мы хотим, чтобы ты у нас работал. Мы что-то слышали о тебе, ты разбираешься в музыке, ты диджей, сам пишешь музыку». Вот тогда я поверил. По сути, ты должен быть в нужном месте в нужное время. Я проработал на них два с половиной года, много общался с Крисом, спрашивал его, что и как надо делать, но, оставив их, пошёл своим путём.
Повторюсь, ты можешь сидеть дома, писать и писать, но если ты никого не знаешь, у тебя нет никаких шансов.
Может быть сейчас всё немного проще, чем десять лет назад. Например, Beatport. Знаете, что это?
DJ Jun Z: Ага, все знают Beatport. [Смеются].
Burkat: Ты просишь их, выпускаешь свои треки и можешь продвигать свои треки по всему миру.

Майкл, можно от тебя ожидать в скором времени новый полноценный альбом?
Burkat: Не знаю. Мой последний релиз был 2 года назад - «Place called nowhere» совместно с Lars Klein, и мне это, вроде как, не надо. У меня была своя компания дистрибьюции, которую я закрыл в декабре. Так что я немного потерял контакт со сценой. До этого я был занят дистрибьюцией, сейчас появилось больше времени. Может, я и выпущу новый альбом к концу года. Не знаю.

Недавно по результатам голосования немецкого журнала Groove, Len Faki был признан лучшим музыкантом/новичком, а его трек был назван лучшим, что ты думаешь о нем? Он даже у тебя в друзьях.
Burkat: Мы знакомились на MySpace, созвонились, встретились буквально четыре недели назад. Он действительно много работает. С ним случилось то, о чём я говорил пару минут назад. Он работал с нулевой отдачей, но однажды большой диджей сыграл его трек, потом другой большой диджей спросил этого: «Что за трек?» Так что сейчас он часть этой сцены. Сейчас он на вершине. И да, он очень хороший музыкант.

Jun Z, в начале своей карьеры ты играл андеграундную музыку, psy-trance и progressive, почему ты пришёл к техно?
DJ Jun Z: Не могу сказать, что я остановился на чём-то одном. По-моему, минимал-техно сейчас является существенным явлением в музыке. И я не могу сказать, что я действительно играл техно. Из всего техно я предпочитаю минимал. Я также люблю хаус- музыку.

А почему именно минимал стал так популярен? Например, Spirallianz или Midimiliz стали широко известны, когда стали писать минимал техно как Extrawelt…
DJ Jun Z: На мой взгляд, это из-за того, что обычное техно слишком жёсткое. Минимал мягче, ты можешь слушать его, например, пока пьёшь кофе. Минимал заставляет тебя танцевать.
Burkat: Да, точно. Сегодня техно жестковато… 150 ударов. А под минимал, ты можешь даже разговаривать.

А как в Китае обстоят дела с техно? Оно популярно?
DJ Jun Z: К сожалению, не очень. Там публика слушает хаус, фанк-хаус, вокал-хаус, электро-хаус. Но я больше люблю андеграунд. Сегодня буду играть минимал.

Спасибо вам за интервью.

Большое спасибо организаторам фестиваля «We Love Techno» - промогруппе soundisibles и лично Джиму.

olimp & marmelata @ AllNight.Ru

комментарии (11)
Просмотры: 6794

Техно-сцена – это своего рода мафияМузыка

Техно-сцена – это своего рода мафия
Музыка